Помните поговорку: «Хороший понт* дороже денег?» Спустя годы срока, я научился многим вещам и понял, что эта поговорка «живет» только в «гарлемах»** нашего общества, где ценности по прежнему низменны и по мирскому (человеческому) укладу слишком материальны.

Эдакая «магия» от искусства применения понтов многих пленит тем, что это позволяет людям, сравнительно быстро и дешево добиваться каких-нибудь своих не духовных, но материальных и прочих «высот» в обществе.

Тюрьма и зона — это как раз те места, где человек может легко научиться распознавать мифы о величии понтовщика, т.е. может снять маску и увидеть его истинное лицо. Тем же, кому удается удерживать на себе эту маску псевдоуспешности, могущественности и славы, приходится нести огромные расходы душевных и физических сил, финансов и времени, чтобы, подбрасывая в костерок дровишки для поддержания огня, поддерживать свои понты. Кому-то эти понты помогают обезопасить себя и свое пребывание в зоне или тюрьме, а кому-то они служат средством поддержания псевдославы и могущества в обществе арестантов и (или) на воле.

Думаю, что всем нам довелось иметь свои «персональные» понты, которые помогали нам выживать в нашем театральном и потребительском обществе духовного падения. Спустя годы мне стало понятно, что рано или поздно эта «магия» понтов тщеславия и величия смоется едким раствором слез и пота, которые испытает на себе каждый арестант российских тюрем и зон, кто достойно живет в обществе, изолированном от мира по общечеловеческим законам, не жалуясь и не становясь наушником – (доносчиком, стукачом).

Иными словами, миф о величии и важности, созданный искусственно и поддерживаемый всевозможными психо приемами, а так же материальными «украшениями» личности, миф этот падет, понт лопнет и останется голая правда о человеке, коим он и является на самом деле.

Попадая в тюрьму, а позже и в зону для отбывания своего наказания, многие некогда вознесшиеся на вершины финансовых или политических успехов люди теряют все это, и многие из них начинают радоваться избавлению от этих страстей и зависимостей, которые они создали себе своими собственными руками в течении многих лет, находясь на вольной волюшке. Недаром тюремная и народная мудрость гласит: «живи кем жил». В этих трех словах есть мудрость, выстраданная годами сроков многих «мудрецов», которые поняли, что жить легче, когда не отягчаешь себя и свою жизнь непосильными для себя обязанностями и не превозносишься над себе подобными.

Хорошо, когда человек ведет себя естественно, без показухи и фарса. Такому человеку охотно верят люди и с ним можно легко общаться – без ощущения раздражения, без чувства страха, скованности или других неприятных для души ощущений. Но есть одна интересная особенность у этих так называемых понтов. Они ведь, эти понты – вещь вполне официальная и я бы сказал - одобряемая законом. Конечно же речь не идет о бахвальстве и его атрибутах.

Система, которая «ловила» меня, потом судила меня и томила в тюрьмах и зонах – сама система научила меня особенным, очень нужным и далеко не дешевым понтам, «колотить» которые нужно в нужное время и в нужном месте.

Вообще, понятие понта в таких случаях, как бы меняется с понятия блефа и надменности, созданных от показухи, на строго определенную методику создания имиджа для человека, которому этот понтовщик должен соответствовать, занимая свое определенное положение в обществе. И как всегда, на помощь в создании такого имиджа приходит самый обыкновенный бюрократизм и крючкотворство. Именно этому я научился у системы во время своего дополнительного «высшего образования» в академии «Российская зона».

* Понт (жарг.) — показуха и блеф в словах, поведении и деятельности людей, желание «быть как...» или «казаться как...», не соответствуя при этом за выдаваемый образ в действительности.
** Гарлем — бедный и криминальный район Нью-Йорка.

Визитные карточки

Когда меня арестовали, то в первые часы допросов (а то время считается самым «золотым» временем для выбивания нужных показаний методом пыток и насилия), меня и пальцем не тронули, а я не давал никаких показаний и вел себя сдержанно и где-то даже надменно. Все дело в том, что мне повезло, когда в первые секунды моего задержания оперативники при личном досмотре изъяли из моего бумажника мою личную визитку.

Когда старший оперативник прочитал ее содержание и дал прочитать эту визитку рядом стоявшему СОБРовцу в маске, тот прочитал ее и быстрым специфическим жестом руки дал знак своим подчиненным – другим бойцам в масках. Те что-то быстро поняли и приняв агрессивные позы изготовки для стрельбы, направили на меня стволы автоматов.

Из всего произошедшего мне стало понятно, что информация, которую получил главный СОБРовец из моей визитки, послужила поводом к принятию дополнительных мер по безопасности самих бойцов и насторожила их. Позже мне стало понятно, что именно эта визитка и послужила причиной того, почему меня не стали бить и пытать.

Так я усвоил свой первый бюрократический урок о действии реальных и правдивых понтов в виде самой обыкновенной визитки. Хотя никаких понтов на самом деле и не было. Информация, содержащаяся на этой визитке была правдой, к тому же информация в визитке была уже известна оперативникам до момента моего задержания.

Просто все дело в том, что информация на визитке была подана в «нужное время» и в «нужном» месте, то есть в момент, когда эмоции и нервы сотрудников СОБР были обострены, ведь они находились не на тренировке, а на работе – во время, когда не все может идти по плану и заученной программе, а происходит реально и может быть нестандартно. Поэтому любая информация, полученная в процессе их операции должна рассматриваться и анализироваться мгновенно с целью предупреждения проигрыша (поражения) – для сохранения максимально допустимых условий безопасности.

В принципе все так и произошло. Я не собирался нападать ни на кого в тот момент, но они-то в этом уверенны не были. Поэтому поступили в соответствии с инструкцией и тем, как их учили. Итак, простая бумажка с буквами и значками, плюс эмоциональный настрой бойца, находящегося на работе, плюс его личный жизненный опыт, сформировали в тот момент в голове этого бойца картину потенциальной опасности, а из меня сделали монстра, способного накинуться с голыми руками на четырех вооруженных до зубов сотрудников СОБР.

Впечатленный увиденной картиной, старший оперуполномоченный, который передал мою визитку командиру отряда СОБРа, естественно, сам подхватил «тему» и держался от меня подальше, вел себя в дальнейшем очень сдержанно. Вдобавок ко всему, моя визитка была приобщена в папку с моим уголовным делом в качестве артефакта. Более того, в мое личное дело, которое возили со мной по всем изоляторам, и зонам, были вложены специальные справки (сведения) в основу которых была положена информация о личности подследственного – то есть меня, и эта визитка тоже сыграла свою роль.

И не важно – одинаково ли хорошо или плохо действовала эта маленькая картонная бумажечка на тех, кто по ее содержанию составлял характеристику на меня, как на «подопечного» уголовно-исполнительной системы. Важно то, что на этапах моего следования по тюрьмам и зонам мне не нужно было никому и никогда представляться и рассказывать о себе, не нужно было возвышать свои возможности или способности, то есть по сути - понтоваться. Эта спортивная слава, отраженная в моей визитке, шла впереди меня по этапам.

При перемещении вне камеры и камерных помещений меня водили только в наручниках (руки за спиной) и обязательно с кинологом, то есть с сотрудником и служебной собакой. Конечно же, за три года следствия и суда, перемещаясь по тюрьмам и ИВС, мне все это порядком надоело и вымотало меня, но все же были и плюсы. И плюсы эти как раз и заключались в том, что я был избавлен от грубого отношения со стороны сотрудников системы, т.к. силу, которую они сами приписали мне, благодаря своим бюрократическим методам и принципам – эту силу боятся все, даже выдуманную и несуществующую.

Итак, обыкновенная визитка с личными данными и местом работы может сильно насторожить, напугать и настроить оппонента на определенный лад. В моем случае та визитка послужила эдаким законным понтом для моей личной безопасности в плену у системы, и прежде всего обезопасила меня от самой системы. Для самой же системы эта визитка была просто артефактом, который тоже, возможно, обезопасил сотрудников от меня как, они считали – как от потенциальной угрозы их безопасности.

Рассмотрев пример, когда визитка играет роль пугающего и настораживающего артефакта, но доставляющего его хозяину определенную пользу, рассмотрим пример из жизни, когда визитка может наоборот – расслаблять и притягивать к себе (то есть своему хозяину) позитив со стороны людей в определенное время и в определенном месте.

В «лихие» девяностые, задолго до моего ареста, когда экономику империи «прихватизировали» слуги демократии, мы с моим другом на обломках экономики России искали свое «место под солнцем» и зарабатывали свой хлеб, занимаясь посредническими сделками для погашения крупных задолженностей между предприятиями и фирмами по схеме бартерных взаимозачетов.

Как-то раз, прибыв в город Ч. на завод, производящий тракторы, мы имели намерение встретиться с директором этого крупного предприятия, чтобы предложить ему некоторые сделки и варианты расчетов с предприятием из города О., которому этот завод задолжал крупную сумму.

Мой партнер по бизнесу — Ф., он же был моим другом, был старше меня на двадцать лет. В восьмидесятые он был главным инженером главного строительного управления города Т. Человеком он был грамотным и вдобавок ко всему имел большой жизненный опыт настоящего мужика, т.к. отсидел пять лет в лагерях Коми АССР за хищение в особо крупном размере вместе со своим начальником. Вкусив все «прелести» совдеповских лагерей на северах и лесоповалах, он вернулся на родину, и создав новую семью, он устроился на работу в гортоп, а позже стал директором этой конторы.

Имея старые связи и много друзей и знакомых в бизнес-кругах, Ф. владел обширной информацией: «где, что и почем». Как только находилась какая-нибудь интересная и выгодная тема по бартеру или взаимозачетам, то он частенько созванивался со мною и предлагал мне принять участие.

Попасть на тракторный завод, к его директору без протеже и без звонка было для посторонних людей трудновато. Мы не сразу поехали на завод. Ф. сказал мне, что для начала мы должны будем подготовиться к этой встрече, и нам предстоят некоторые представительские расходы. На одной из центральных улиц города Ч. мы зашли в рекламную студию, где заказали в срочном порядке изготовить для каждого из нас персональные визитки.

Для себя Ф. Заказал визитки с указанием подлинной информации о себе, как о директоре топливно-сбыточной конторы города А. в котором он жил и работал. Что касалось меня то в мою визитку пришлось вписать информацию о месте моей работы и занимаемую мною должность, хотя эта информация не соответствовала действительности. Ф. предложил мне следующий логический план того, как мы пойдем на прием к директору завода с помощью наших визиток, а особенно, благодаря моей визитке.

Предполагалось, что информация обо мне на визитке должна быть правдива, лишь в части номера моего мобильного телефона и домашнего адреса, в то время, как моя должность и место моей работы будут вымышленные, хотя организация к которой я буду причислен, существовала и действовала реально как небольшой завод по ремонту тракторов и сельхозтехники.

Итак, для чего были нужны эти визиточные понты? Ф. рассуждал так: если заявимся на завод, то на проходной в здании администрации нас не пропустит вахтер. Он обязательно свяжется по местному телефону с приемной директора и уточнит: ждут ли таких визитеров, как мы? Если не ждут, то в секретариате попросят уточнить: кто мы такие и какова цель нашего визита?

В те времена экономической смуты многие субъекты экономики имели взаимные задолженности. В ситуации всеобщего российского хаоса - в постприватизированное время, крайними всегда оставались конкретные личности, т.е. кто успел урвать себе «пакетик» с акциями или какой-нибудь другой «кусок». Поэтому уже тогда такие персоны старались оградить себя от посторонних и незнакомых, и тем более заезжих визитеров, коими мы на тот момент и являлись.

Чтобы выглядеть безобидными просителями в глазах вахтера охраны и прочих «живых рубежей» к «телу» директора, и была продумана моя визитка. Из моей визитки становилось ясно, что я «заместитель главного инженера» ремзавода в городе О., а значит все, что я могу делать в городе Ч. на заводе по производству тракторов, так — это, пытаться приобрести запасные части для нормальной работы своего ремзаводика.

Если бы секретарь из приемной директора, попросил бы вахтера уточнить – кто мы, откуда и зачем пожаловали, то вахтеру ничего не оставалось бы, как просто зачитать «золоченные» буковки на наших визитках, которые мы бы уже заранее потрудились дать в руки вахтера.

Лаконичная информация на визитках четко и ясно сформирует в уме даже самого глупого секретаря картину того, с какой целью мы пришли, а значит очень вероятно будет то, что нас пригласят на встречу с директором.

Учитывая все это, Ф. решил, что первый рубеж «баррикад» на пути к директору мы должны пройти как сотрудники ремзавода по ремонту тракторов в городе О., из которого я был родом – это докажет мой паспорт и моя визитка. Достаточно будет одной моей визитки, чтобы два человека с паспортами прошли на прием к директору.

Уже на встрече с директором – в его кабинете, мы сможем подробно изложить о цели своего визита, сможем рассказать и показать необходимые документы по предлагаемой сделке, а уж там – как «повезет».

Все прошло так, как Ф. и думал. Мы легко прошли к директору и добились цели нашего визита.

Таким образом, благодаря «визиточным понтам» мы смогли привлечь к себе внимание и позитивный интерес со всеми вытекающими отсюда последствиями. Главное, чтобы информация, содержащаяся на визитке соответствовала действительности, а визитка была подана в нужное время и в нужном месте.

Будучи свободным гражданином, необходимо, иметь при себе не только обязательные документы – паспорт, водительское удостоверение, которые идентифицируют нас как винтик и личность. Так же следует иметь при себе свою визитку с указанием места вашей работы и должности или какое-нибудь невыдуманное удостоверение, которое подтверждает наше членство в каком-нибудь спортивном клубе или обществе. Такие персональные документы как раз и являются свидетельствами о вас как о личности со своими интересами, навыками и общественном положении.

Такая информация притягивает внимание к вам, как к интересной личности тех, кто захочет проверить вашу персону вместе с вашими документами. Как правило такими «желающими» являются сотрудники правоохранительных органов или специалисты службы охраны. После того, как они установят вашу личность как гражданина по удостоверяющим личность документам и другим источникам, которыми они располагают, целесообразно передать для ознакомления вашу визитку или удостоверение. Такой жест будет говорить о вашей открытости (прозрачность, как сейчас говорят) и это позволит перевести ваше дальнейшее общение в новое русло - более приземленное и частное. Иными словами, вы подчеркнете себя, прежде как индивидуум, а не статистическое пушечное мясо. Это позволит представителю власти вспомнить о том, что он такой же человек и у него есть имя, а не цифровой идентификационный номер, что у него есть общая с вами родина, что у него есть фамилия, доставшаяся ему от его родителей, и что он такой же как и вы - человек и гражданин нашей великой и все еще сильной страны – России. Стоит ли напоминать о том, что интерес, проявленный к месту вашей работы или вашему хобби, может дать повод к интересному разговору на соответствующие темы? В результате такого легкого разговора на отвлеченную тему в отношении между вами и собеседником появится некоторая теплота, возможно завяжется знакомство, а от официальности, с которой он начал не останется и следа.

Использование визитной карточки приучает нас к некоторой официозности и бюрократическому подходу в процессе делового знакомства или представления себя в кабинетах власти или в негосударственных заведениях.

Использование визиток приучит нас не многословить в ситуации, когда необходимо рассказать о себе. Когда мы рассказываем о себе, то как правило, невольно начинаем хвалить и превозносить себя, а где-то и оправдываемся. Если мы будем, вместо рассказов передавать в руки «официального» собеседника нашу визитку, то эффект будет примерно такой же, как и после предъявления сотрудником какой-нибудь службы своего удостоверения: минимум вопросов и максимум внимания.

Вообще, визитка с адресом, с номером телефона, указанием места работы с должностью, производит впечатление паспорта с пропиской совместно с краткой социальной характеристикой.

Если вы будете работать сантехником, то заведите себе визитку, где вы будете обозначены например как «слесарь третьего разряда по ремонту и обслуживанию санитарно-технического оборудования». Укажите в визитке не только ваши телефоны, но и адрес вашей электронной почты (если он у вас будет), тогда ваши клиенты, бывшие и настоящие, смогут выходить на прямую связь с вами и предлагать вам всевозможные «шабашки» и будут представлять вас, как своего знакомого сантехника для своих знакомых. Это будет идеальная реклама, а всему «виной» — обыкновенная бумажка из картона.

Разумеется, что в этом совете, а точнее в обозначении должности, есть некоторая ирония, но суть остается та же — это удобная и выгодная вам бюрократия, или как говорится — понты «крючкотворные», но одобренные и любимые светским законом. Никто не запрещает нам иметь свои визитки, если информация в них не представляет из себя ложь, а сама визитка не является инструментом для совершения преступления.

Внешний вид

Помните — «встречают по одежке, а провожают по уму»? Мои родители частенько напоминали мне эту светскую мудрость, когда хотели, чтобы я «не упал в грязь лицом» в каком-нибудь месте или обществе, куда я собирался пойти, и особенно в первый раз. Конечно же, им хотелось, чтобы их чадо не вызвало бы порицания и осуждения в обществе за свои слова и поступки, т.е. им хотелось, чтобы меня проводили с добрым словом, оценивая мой ум, от которого и зависят мои слова и поступки. Разумеется, мои родители не имели в виду мою одежду, хотя одевали меня всегда прилично, ведь моя мама всю жизнь проработала в системе торговли промышленными товарами, а во времена «застоя» и дефицитов это о многом говорило.

Прошли годы, и теперь я сам родитель. С годами падения всеобщей духовности и нравственности у нас в стране, да и в мире тоже, поговорку «встречают по одежке, а провожают по уму» всё чаще стали употреблять, делая акцент на первую половину — «встречают по одежке». Видимо, людей стало все больше интересовать не то, как о них будет судить общество в конечном итоге — после всех их дел и слов, сделанных и сказанных ими в какой-то оболочке — будь то одежда или какая-нибудь трибуна, фон или окружение (среда), а будет интересовать больше сама эта «одежка», т.е. внешнее материальное, видимое и осязаемое. Время показухи, театров, шоу, презентаций и прочих акций делают из нас позеров, клоунов, шоуменов, «человеков года», «лицо фирмы», «лицо с обложки» и прочих обездушенных рекламных брендов, которыми все стремятся стать ради поиска временного земного успеха и славы. Даже красивая коробка с конфетами скрывает нынче в себе дешевые, с искусственным шоколадом, подобия настоящих конфет, а большая, измалеванная рекламой и надписями коробка со стиральным порошком заполнена лишь наполовину. А для чего же тогда коробка сделана такой увеличенной в размерах? Уж не для визуального ли обмана тех, кто хочет просто постирать свои вещи?

Все стремятся выбиться на «сцену» успеха и сделать удачную карьеру только «по одежке», а там уж как получится: проводят по уму, значит, так тому и быть. Человека мирского больше всего интересует упаковка и эффект от увиденного. Впечатляет, значит хорошо, наверное, и то, что внутри находится. Вся эта показуха, шоу, внешние украшения и атрибутика — это, конечно же, низко и мерзко должно быть для человека, но есть некоторые положительные моменты во всем этом напускном и внешнем, которые позволят человеку, которого выпустили из клетки, защитить себя от агрессии «свободного» и потому страшного мира.

Система исполнения наказаний, в которой мы пребывали, имеет очень сильные и старые традиции внешнего показного порядка, минимализма и чистоты. Разумеется, эти традиции были переняты в армии. По своей сути эти традиции и соответственно требования к своим подчиненным сотрудникам и осужденным или заключенным под стражу очень даже полезны не только для телесного здравия, но и для душевного спокойствия и здоровья. Так например, требования режима внутреннего распорядка в колониях, предъявляемые к осужденному по которым он должен быть внешне опрятен — это очень нормальное требование, которое принуждает человека уже не свободного побеждать своё своеволие и лень, приучает его к порядку и помогает избавиться от многих вредных привычек. Более ничего полезного для человека это требование не позволит приобрести. Все остальные эффекты от опрятного внешнего вида людей и территорий достаются самой системе исполнения наказаний.

Одетый в черную робу (форму) и кепку (феску), коротко постриженный и выбритый зэк, обутый в черные зэковские ботинки — это почти что солдат миллионной армии, армии, у которой есть своя форма, свой устав, место своей дислокации, цель и задачи, поставленные государством, но нет своего оружия.

Именно этот эффект армии — чистой и выбритой, достается системе и государству в целом для того, чтобы гарантировать своему народу, что деньги, заработанные, народом, потрачены на содержание, воспитание и обучение той части населения, которая нарушила законы государства.

Принято считать, и не без оснований, что вернувшись из армии, юноша становится мужчиной с набором хороших и устойчивых привычек, одна из которых — опрятность во внешнем виде и собранность. Почему бы нам, бывшим зэкам, не воспользоваться точно таким же набором хороших привычек для того, чтобы, находясь в гражданском обществе оставаться неприметным и не раздражать своей внешностью тех, кто наделен властью особыми правами — выбирать из толпы подходящую кандидатуру для её уточнения личности по самому простому признаку — по внешнему виду.

Если неудовлетворительный внешний вид в зоне грозил замечанием или обвинением в административном нарушении, то на воле никто не обвинит вас в том, что вы одеты не по форме или не по стандарту. Внешний вид на воле — это лишь дополнительный повод оценить человека и охарактеризовать его как представителя какой-нибудь социальной прослойки, класса или какой-нибудь профессии, не говоря уже о хобби или предмете занятия человека на данный момент.

Как известно, любая оценка внешности, характера или действий человека всегда делается с явными целями и намерениями в отношении изучаемого или характеризуемого объекта. Поэтому, выглядеть нужно всегда так, чтобы не стать жертвой тех, кто имеет такие цели и намерения, чтобы критерии этих оценок нашей внешности не подходили под ту или иную характеристику по которой охарактеризуют как «подозрительную личность».

Конечно же, мы не можем знать о целях и задачах тех, кто остановит нас на посту ГИБДД или выберет нас из толпы прохожих на улице и потребует наши документы. Нам достаточно знать те общепринятые стандартные нормы и правила относительно нашей внешности, чтобы не раздражать своим внешним видом, чтобы вследствие такого раздражения не вызвать и не спровоцировать в дознавателе какие-нибудь скверные помыслы о нас и как результат, соответствующие вопросы или какие-нибудь провокационные, раздражающие высказывания или действия в наш адрес.

Начнем с самого простого и логического исследования внешности человека по его внешности. Как бы мы стали реагировать на человека, у которого грязная, мятая одежда, грязные руки и лицо, неухоженная прическа и грязные волосы? В нашем сознании сразу же возникают подобные образы, с которыми мы начинаем сравнивать этого человека. И мы не говорим, что это шахтер, вышедший в разгар смены из шахты или что это слесарь по ремонту авто, который лежал под машиной в пыли и грязи, и только что из-под нее вылез. Мы говорим, что это бомж, пьяница, опустившийся и спившийся человек, и все подобное, что осуждает человека, приравнивая его к падшему человеку.

А что же должен думать сотрудник полиции, который просто «заточен» под выявление подобных граждан и для «изъятия» их из гражданской среды для дальнейших с ними действий? Отсюда вывод: гражданин не должен давать никакого повода ни в одежде, ни во внешности, ни в поведении.

Как у пьющего человека (алкоголика) лицо имеет характерные признаки: отечность, красноту, обвислость кожи щек, подбородка и подглазных участков кожи, так и у человека, который часто употреблял «очень крепкий чай» - чифир и много курил, много и долго находился на открытом воздухе под лучами палящего солнца и употреблял долгое время однообразную и низкокачественную пищу, лицо имеет характерные признаки суровости и воинственности, а где-то даже и звериности.

Многие зэки имеют такие лица, и даже по истечении определенного времени, будучи на воле, их лица уже не меняются, а взгляд всегда остается хищным и проницательным. Такие «взгляды» и лица всегда были фактором, который настораживает собеседника, тем более, если этим собеседником будет полицейский ППС или дорожный полицейский. Его уж точно такое обстоятельство насторожит и физиономия бывшего зэка может вдруг «обязательно» стать ему знакомой и очень похожей на тех парней со стенда «Внимание! Розыск».

Если у вас именно такое загорелое или худое лицо с хищным взглядом, то в этом нет ничего особенного, и это не означает, что вам необходима пластическая операция. Просто вам необходимо вести себя так, чтобы вашу физиономию никто вблизи не рассматривал, сравнивая ее при этом с фото в ваших документах или с той злополучной афишей.

Ежедневный и обычный уход за лицом ограничен, как правило, элементарным его умыванием и выбриванием. Опрятная прическа, соответствующая полу и возрасту — это нормальное зрелище, которое никого не раздражает. Если все будет наоборот, то мы становимся броскими и привлечем к себе внимание. Если вас волнует такой каприз, как поддержание имиджа «крутого» мачо на зэковский лад, то можете сохранить свой прежний стиль — лысую голову плюс ваши хищные черты лица. Если вас более не волнует проблема внешнего всеподавляющего «превосходства», которое вы привыкли использовать как инструмент самоутверждения в обществе тех, кого это впечатляет, то спрячьте свои неизменяемые хищные черты лица под обычной пышной прической или усами с бородой, и вы заметите, как смогут поменяться даже ваша речь, движения и манера двигаться в пространстве. Очень часто многие люди пытаются изменить свой внутренний распорядок, устоявшийся за продолжительное время пребывания где-либо, за счет изменения внешнего имиджа и это у них получается.

Не последнюю, если не первую роль играют зубы, а скорее их наличие, и то, как они выглядят. При первой же финансовой возможности постарайтесь привести ваш рот в порядок. Разумеется, цвет зубов должен быть классически белым. Никакого золота, напыления и «рандоля»*! Если есть желание быть всегда узнаваемым в обществе как «бывший уголовник» — по зубам и татуировкам, то это, разумеется, ваше право, которого никто у вас отнять не может. Если же у вас другие планы, то постарайтесь избавиться от всех этих атрибутов прошедшего этапа своей жизни.

* Рандоль - слэнговое название сплава меди и беррилия - «цыганское золото» или имитатор золота.

Одежда

Теперь об одежде. Чтобы не теоретизировать по этой избитой теме, расскажу несколько реальных историй из жизни. В начале нового — двадцать первого века был у меня свой бизнес в соседнем регионе. Занимался я установкой и ремонтом водопроводных систем из нового и модного в те времена материала — полипропилена. В моем родном городе эта технология уже давно прижилась и распространилась, а вот в городах соседнего региона что-то не слишком была популярной, наверное из-за того, что там больше доверяли более дорогим металлопластиковым трубам. Проанализировав эту ситуацию, мы с моим напарником стали проникать на рынок ЖКХ соседнего региона и открыли там свою фирму по установке водопроводных систем из полипропилена. Первое время я сам перевозил из региона в регион на своей «Газели» трубы и фитинги и принимал непосредственное участие в их установке на объектах в составе бригады монтажников.

При переездах на авто на постах ГИБДД нас постоянно останавливали для проверки документов и тщательно досматривали нашу машину, «докапываясь» до мелочей и вымогали «чаевые». Однажды нас в очередной раз остановили на посту для «проверки документов». Вместе с нами на досмотр остановили точно такую же «Газель», в салоне которой находилось двое — водитель и пассажир, всё как у нас. Я тогда обратил внимание на то, как выглядели эти двое из «Газели». Возраста они были такого же, как и мы, но одеты были консервативно и опрятно, как будто перемещались два дипломата и не на грузовике, а на «Мерседесе» ехали на прием. На них были качественные дорогие ботинки против наших сандалий и шлёпок. Из карманов их строгих рубашек ничего не высовывалось как у нас — бумажники, авторучки, телефон. Пахло от них дорогим и мужским парфюмом со строгим холодным запахом, а от нас воняло дорожной пылью и потом, да и одеты мы были в майки и шорты, на босу ногу — сандалии, какие-то напоясные сумки для денег и документов и короткие прически.

У этих ребят проверили документы, и сотрудник ГИБДД спросил у них, что они везут в грузовом отсеке. Водитель той «Газели», ничего не отвечая, протянул сотруднику бумажку. Как я понял — это была накладная, и, выждав, пока сотрудник наскоро ознакомился с документом, спросил: «Осматривать будете?». Сотрудник, потеряв всякий интерес к этим парням, передавал накладную и документы их владельцу, а сам уже смотрел на нас со взглядом льва, который не смог догнать крупную молодую антилопу, но возвращался к молодому и хромому теленку, который оказался не такой быстрый и проворный. Осмотр нашей машины и наших документов как всегда закончился традиционными поборами.

Потом мы с моим компаньоном долго обсуждали и анализировали увиденное на посту. Так мы пришли к выводу, что причиной того, что нас постоянно досматривают и разговаривают с нами как с лохами, является наш «рабоче-крестьянский» внешний вид. Это и понятно, ведь одеты мы были «посредственно» — по сезону, и не стесняли себя консервативными нарядами типа пиджаков и выглаженных классических брюк с чистой и строгой рубашкой.

Если было лето, а лето у нас жаркое, то одевались мы в шорты, майки и шлёпки на босу ногу. Если была зима, то мы были в какой-нибудь спортивной куртке и шапочке, в утепленных штанах, в «ширпотребной» китайской обуви. Так у нас одевается весь народ, который не дорос до среднего класса. Одевался народ на рынках в привозную дешевую китайскую одежду. И так по всей России.

Желая экономить на одежде, тем более, что все они были почти что повседневной нашей робой, мы сами того не понимали, что своим дешевым и, похоже рабским внешним видом притягивали к себе «народных психологов» — вымогателей из ГИБДД. В таких шлёпках и сандалиях мы были похожи на среднестатистических российских работяг — мужиков, на которых держится вся Россия и из числа которых, кстати, пополняются сначала все КПЗ, а потом тюрьмы и зоны всей России.

Своим народным умишком и мужицкой хваткой мы с моим компаньоном быстро поняли, что строго одеваться нужно не только на вечера и балы, но и перемещаться по дорогам нашей страны нужно всегда одетыми подобно дипломатам, тогда и вопросы будут задавать соответствующие внешнему виду, и отношение будет не как к гастрабайтерам или рабам, а как к дядям, которые куда-то едут, и у этих дядей, видимо, дела обстоят хорошо, да и сами они, возможно, что-то представляют из себя, раз могут позволить себе пачкать недешевые вещи о дорожную пыль.

Итак, мы решили больше не играть в «демократию», «равенство» и «братство», т.к. этот вражеский и усыпляющий бдительность лозунг ни к чему хорошему не приводил нас и не приведет никого и никогда. Не стоит расслабляться и изображать из себя раскрепощенных граждан «свободной страны». В стране, где почти пять миллионов граждан носят строгую форму государственных силовых служащих и снимают ее лишь после работы, когда они дома в семье и по выходным дням, обязывает и нас - простых граждан быть всегда опрятными, а в своем внешнем виде и поведении – где-то даже и консервативными.

Мы же вели себя как клоуны, как обезьяны в человеческом обличии. Насмотревшись в свое время грязного американского видео, в наших умах начала сформировываться эта идеология раскрепощенности и вседозволенности, которую нам щедро показывали через слова, дела и внешний вид «герои» этих фильмов. Чуждые нашей вере и культуре антихристианские и открыто сатанинские идеи этих фильмов совратили и растлили не только наше поколение, но и поколение наших детей, посадили нас в тюрьмы и приготовили туда наших деток.

А сами режиссеры этих фильмов и те сильные мира сего, кто заказывал им эти фильмы, — они как ходили во фраках и пальто, так и продолжают в них ходить. Выходит, что консервативный внешний вид — это внешний и очень убедительный признак силы и власти. И пусть пока это будет у нас только внешне, т.е. «по одежке», но в этом и есть смысл наших частых встреч с представителями власти, которые так любят встречать нас по ней — по этой самой одёжке.

Мы с компаньоном перестали экономить на одежде. Больше никаких дешевых рынков с их шлёпками и сандалиями! Теперь только качественные и дорогие летние туфли из «модельных коллекций» в бутиках. Рубашки — по сезону, но с консервативным покроем и расцветкой. Более никаких пляжных стилей и раскрасок! Нужны солидные наручные часы, приятный, строгий и не дешевый мужской парфюм, опрятная и строгая прическа, обручальное кольцо (если женат) и более ничего блестящего в виде цепей и браслетов.

С таким «новым» внешним видом, на всё той же «Газели» с цельнометаллическим кузовом, мы вдруг стали походить на инженеров или прорабов строительной фирмы, которые воспользовались служебным транспортом для передвижения к своему строительному объекту в соседнем регионе. Нас, конечно же, продолжали останавливать для проверки документов и для поверхностного осмотра транспортного средства. Но время таких осмотров сократилось вдвое, а из лексикона сотрудников ГИБДД поубавилось много простых слов и выражений, т.к. они стали осторожнее и официальнее в общении с нами. Видимо, от простых работяг сантехников мы доросли до начальников этих сантехников, где единственным напоминанием о сантехнике был лишь наш груз в виде труб и фитингов и товаротранспортные накладные. Подведем итоги.

Респектабельный, т.е. вызывающий уважение (от англ. respect –– уважение), внешний вид создает внешнюю защитную среду от потенциальных нападок на нас представителей закона и власти. В таком виде они видят нас как себе подобных власть имущих граждан. А если к нашему внешнему виду приложится еще и наша степенная и грамотная речь со своевременными паузами и правильной интонацией, то их предположение о наших властных возможностях и правах будут подтверждены. Такой вполне убедительный внешний вид состоятельного гражданина избавляет нас от лишних вопросов и уточнений с их стороны.

Сам по себе такой респектабельный внешний вид не привлекает к себе внимание всевозможных полицейских, а значит, в значительной мере исключает возможность дополнительных, не предусмотренных законом случаев контакта с ними, и как следствие — с другими сотрудниками из полиции или других служб.

Все мы знаем, что всякий контакт и общение с представителями аппарата насилия в условиях, когда они выполняют свою работу, ничего приятного или доброго для души человека не представляет, а скорее наоборот: в душе остается чувство страха, неприязни, обиды, разочарования, беспокойство и другие ощущения душевного дискомфорта. В таком состоянии простой смертный гражданин легко поддается искушениям от всякого рода провокаций и оскорблений, которые вполне возможны со стороны представителей власти во время контактов с ними.

Опрятный и респектабельный внешний вид недавно освободившегося гражданина — это вполне законный и даже обязательный «понт» для самозащиты от тех, кто относятся предвзято к своим гражданам, отбывшим свое наказание.

Одежда из невидимой ткани

Говоря об одежде как об одной из главных позиций в процессе создания грамотного «понта» по закону, стоит сделать одну оговорку и рассказать о прямо противоположном эффекте, который может произвести на психику человека дорогая и строгая одежда. Иначе говоря, такая одежда при определенных условиях и в определенном месте может произвести эффект красной тряпки, которой тореадор дразнит быка на корриде.

В роли быка на этот раз будут уже не представители власти и силовых структур, а такие же простые люди, как и вы, как и я, которые не наделены властными полномочиями, чтобы останавливать и проверять документы, задавать вопросы или задерживать нас, заходить в наше жилище, когда им вздумается — и всё это по законам, за невыполнение которых сидеть будем мы.

Давайте не будем раздражать своим внешним видом, своей одеждой и другими материально-техническими атрибутами достатка и роскоши никого и никогда. Если мы идем по улице города в каком-нибудь бедном районе, а таких районов у нас девяносто девять процентов в наших городах, то будем помнить о том, что дети улиц (и не только дети, и не только улиц) всегда смотрят на проходящих мимо людей в дорогих одеждах и с сумками или сумочками, или барсетками и думают о несправедливости мироустройства, в котором могут обвинить в том числе и этих прохожих.

Однажды я чистил аквариум, где у нас жили лягушки, вернее, одна аквариумная лягушка из тропиков (вторая выпрыгнула из аквариума, и ее загрызла кошка). Так вот, я пересадил лягушку в таз с чистой водой на время санитарно-технических работ с аквариумом. Когда все было готово, я подошел к тазу, который был розового цвета, и не увидел в нем лягушки. К тому же рядом с тазом сидела кошка и облизывалась.

Высказав удивленной кошке все, что я о ней думал, я нагнулся, чтобы взять таз и перелить из него воду в аквариум. Вдруг я увидел, как по дну тазика быстро перемещаются две черные точки. Эти две черные точки были не что иное, как глаза лягушки, а сама лягушка приняла цвет тазика, став розовой, слившись с окружающей обстановкой, потому что эта лягушка была хамелеон, просто я уже забыл про это интересное свойство этих лягушек.

Против всех модников и модниц скажу: давайте в своей одежде будем похожими на эту лягушку. Давайте сливаться с обстановкой и средой в которой мы находимся, подобно солдатам в камуфляжной форме. Нам, кто отсидел свои срока, привыкшим к «серому виду» и черной робе зэка, нам ли претендовать на яркие и радужные краски этой виртуальной клоунады, из которой нас всех когда-то выдернул суровый закон и отправил в реальную земную жизнь, где всё серое и убогое призвано служить к исправлению через наказание наших душ и тренировать наш ум.

Слово «понт» на самом деле очень не приятно для меня и «режет» слух. Мне пришлось специально много раз использовать его в этой главе для провокации своего сознания и сознания читателей, чтобы в дальнейшем научиться жить без глупых понтов и без употребления самого этого слова.

Наверное, настал момент в моей жизни, когда я хочу отказаться от понтов и хочу соответствовать во всём истине и действительности. Показуху нужно исключить во всём: не только в словах или делах, но и в повседневном суетном обиходе. Материальные предметы, блага и одежда должны служить мне не способом привлечения внимания к себе, а наоборот — способом отвлечения от меня внимания людей со стороны. Быть незаметным — это значит быть свободным…

Мозалёв А.Ю. Из клети в сети. – Оренбург: Издательство АНО ЦКОФР, 2012.